Легенда 14. Кулачные бои.

В этой и следующей легенде, я хотела рассказать о том, какие были забавы и как отмечали праздники ельчане в 17-19 вв.
Прежде всего, стоит сказать о кулачных боях, с которыми в своё время боролся Тихон Задонский. Кулачные бои проходили на праздники при большом стечении народа. Первоначально местом их проведения была набережная реки Сосны, которая вообще служила местом для проведения досуга до того, как в городе появились общественные парки. Зимой кулачные бойцы дрались прямо на льду.
Участники боёв делились на группы по месту проживания, т.е. в зависимости от слободы. Чернослободцы дрались с беломесцами (слобода за рекой Сосной еще долгое время после XVII века называлась Беломестной), жители Кузнечной слободы — с «ламскими» и так далее. Ельчане, свободные от дел в праздничные дни, всегда с охотой наблюдали за этим зрелищем. В боях принимали участие, в основном, молодые мужчины, но иногда в дело вступали, не вытерпев вида драки, разгоряченные алкоголем взрослые мужчины.
Человеку постороннему могло показаться, что в кулачных боях был только хаос и жестокая игра, но это было не так. Здесь были свои правила и традиции, нарушение которых строго наказывалось. Так, запрещалось бить лежачего или присевшего, хватать за одежду. Во время боёв использовали только удары кулаками. Бить можно было в любую часть тела выше пояса. Задача каждой стороны состояла в том, чтобы обратить сторону противника в бегство или хотя бы заставить отступить. Стенка, проигравшая «поле» (территорию на которой шёл бой), считалась побеждённой. Обычно у каждой «стенки» был свой «вожак» или «атаман», который определял тактику боя и подбадривал товарищей. У каждой из команд также существовали особые бойцы — «надёжы», они должны были разрывать строй противника, вырывая оттуда сразу несколько бойцов.
В Ельце были свои легендарные бойцы кулачного боя. Остались интересные воспоминания о них. Иванющенков Иван Андреевич– автор многих корреспонденций в провинциальной и московской прессе в восьмидесятых годах XIX века, написал фельетон «Григорий Иванович Малолеток». Вот отрывок из него…
«Григорий Иванович Остроухов, по-уличному – «Малолеток», был из коренных мещан города Ельца. Григорий Иванович пьяницей не был, но свободно выпивал полведра водки, оставаясь при этом трезвым, любил и чайку попить, причем пил и аппетитно, и много; вот именно по чайной части я и пригласил его в Зыковский трактир (Зыков Сергей Игнатович купец 3-й гильдии), где постоянно, вплоть до открытия биржи, собирались хлебные торговцы. Как и все люди с выдающейся силой, Григорий Иванович был необычайно хладнокровен и сдержан, но рядом с ним садиться за чаем было не выгодно и опасно. Рассказывая про бывшие кулачные бои, он имел привычку тыкать пальцем в руку соседа, от этих дружеских тычков приходилось носить по два месяца синяки на руках. За кротость характера Григория Ивановича звали по знакомству Гришей, и как-то странно было смотреть на этого Гришу 2 аршинов 14 вершков роста. Выпуклы не только грудь, но и спина, так что вся фигура казалась сутуловатой, точно выкована из лучшей стали.
Замечательны были у Григория Ивановича руки. Громадная ладонь, против обыкновенной вдвое больше, и вся состояла из костей, каких-то узловатых жил при отсутствии мясистых частей, а потому и удар этого кулака, при сильном размахе, был, безусловно, смертельным. Один раз мне только пришлось видеть Григория Ивановича в единоборстве в кулачном бою с известным в то время силачом, поездным машинистом бывшей Орловско–Грязинской железной дороги, Кисловским.
Там, где теперь табачная фабрика действительного статского советника А.Н. Заусайлова (Заусайлов Александр Николаевич купец 1-й гильдии), лет 40 тому назад существовал грязный проходной двор и довольно грязный Горшковский трактир (Горшков Матвей Кириллович купец 2-й гильдии), в котором по пьяному делу собирались ремесленники, а главным образом, охотники до петушиных и гусиных боев и собачьей травли. Это был своего рода клуб по отошедшему теперь в область преданий своеобразному спорту.
Иду я как-то через этот Горшковский двор летней порою, смотрю, по грязным лестницам со второго этажа трактира сбегает книзу народ. Подумал – драка, остановился, спрашиваю: что такое? Говорят: Гриша Малолеток будет биться с Кисловским.
Оказалось, Остроухов с Кисловским вместе зашли в Горшковский трактир, выпили полведра и вздумали по разику толкнуться один на один.
Не спеша, спустились с лестницы оба бойца, стали в позицию.
Григорию Ивановичу было в это время лет 60, Кисловский лет на 10 моложе. Против сутуловатой фигуры Остроухова Кисловский был положительно красавец. Ростом почти равный Грише. Строен, широк в груди и в плечах, с черной окладистой бородою. При этом я обратил внимание, что у Кисловского необычайно длинные руки.
- Ну, начинай, друг!
Оказалось, что по уговору, первым должен был бить Кисловский. Это была обычная деликатная манера Остроухова, который мог выдерживать любые удары противника, а отвечал ему, лишь соображаясь с силою полученного удара. Смолоду по этой части несчастные случаи были у Остроухова, а потому он и стал осторожнее по отношению к своим ударам.
Первым ударил с тычка Кисловский в широкую стальную грудь Гриши. Гриша пошатнулся, но крепко устоял на ногах.
- Хороший удар, ну теперь, брат, держись.
С тычка ударил Кисловского и Гриша. Кисловский пошатнулся, сильно подался назад, я думал в первый момент, что он упадет навзничь, но, качнувшись назад, качнулся наперед и упал на колени, но потом быстро поднялся сам.
- Хороший удар Гриша, я таких ударов никогда еще не встречал, пойдем еще выпьем. Отправились мирно обратно в Горшковский трактир и, как мне передавали, потом с закускою еще полведра осушили».
Вот такие были забавы!

Продолжение следует…